Сборник поэзии
Б и б л и о т е к а   п у т е ш е с т в е н н и к о в   "Д и л и ж а н с ъ"
Дилижансъ Пассажирский салон Список авторов Список произведений


                                              Петр Андреевич Вяземский

                                              Русские проселки


                             Скажите, знаете ль, честные господа,
                             Что значит русскими проселками езда?
                             Вам сплошь Европа вся из края в край знакома:
                             В Париже, в Лондоне и в Вене вы как дома.
                             Докатитесь туда по гладкому шоссе
                             И думаете вы, что так и ездят все,
                             И все езжали так; что, лежа, как на розах,
                             Род человеческий всегда езжал в дормезах
                             И что, пожалуй, наш родоначальник сам
                             Не кто иной, как всем известный Мак-Адам.
                             Счастливцы (как бы к вам завербоваться в секту?),
                             Россию знаете по Невскому проспекту
                             До по симбирскому бурмистру, в верный срок
                             К вам привозящему ваш годовой оброк.
                             Вам жить легко. Судьба вам служит по контракту
                             И вас возить должна всё по большому тракту.
                             Для вас проселков нет. Всегда пред вами цель,
                             Хотя б вы занеслись за тридевять земель.
                             Нет, вызвал бы я вас на русские проселки,
                             Чтоб о людском житье прочистить ваши толки.
                             Тут мир бы вы другой увидели! Что шаг —
                             То яма, косогор, болото иль овраг.
                             Я твердо убежден, что со времен потопа
                             Не прикасалась к ним лопата землекопа.
                             Как почву вывернул, размыл и растрепал
                             С небес сорвавшийся сей водяной обвал,
                             Так и теперь она вся в том же беспорядке,
                             Вся исковеркана, как в судорожной схватке.
                             Дорога лесом ли? Такие кочки, пни,
                             Что крепче свой язык к гортани ты прильпни —
                             Не то такой толчок поддаст тебе, что ой-ли!
                             И свой язык насквозь прокусишь ты. Рекой ли
                             Дорога? Мост на ней уж подлинно живой:
                             Так бревна взапуски и пляшут под тобой,
                             И ты того и жди, что из-за пляски этой
                             К русалкам попадешь с багажем и каретой.
                             Есть перевоз ли? Плот такое уж гнилье,
                             Что только бабам мыть на нем свое белье.
                             Кому на казнь даны чувствительные нервы
                             (Недуг новейших дней), тому совет мой первый:
                             Проселком на Руси не ездить никогда.
                             Пройди сто верст пешком. Устанешь — не беда:
                             Зато ты будешь цел и с нервами в покое;
                             Не будет дергать их, коробить в перебое,
                             И не начнешь в сердцах, забыв и страх и грех,
                             Как Демон Пушкина, злословить всё и всех.
                             Опасность я видал, и передряг немало
                             На суше и водах в мой век мне предстояло.
                             Был Бородинский день, день жаркий, боевой,
                             Французское ядро визжало надо мной,
                             И если мирного поэта пожалело,
                             Зато хоть двух коней оно под ним заело.
                             Я на море горел, и сквозь ночную тьму
                             (Не мне бы тут стоять, а Данте самому),
                             Не сонный, наяву, я зрел две смерти рядом,
                             И каждую с своим широкозевным адом:
                             Один весь огненный и пышущий, другой —
                             Холодный, сумрачный, бездонный и сырой;
                             И оставалось мне на выбор произвольный
                             Быть гусем жареным иль рыбой малосольной.
                             Еще есть черная отметка на счету.
                             Двух паровозов, двух волканов на лету
                             Я видел сшибку: лоб со лбом они столкнулись,
                             И страшно крякнули, и страшно пошатнулись —
                             И смертоносен был напор сих двух громад.
                             Вот вам живописал я свой и третий ад.
                             Но это случаи, несчастье, приключенье,
                             А здесь — так быть должно, такое заведенье,
                             Порядок искони, нормальный, коренной,
                             Чтоб быть, как на часах, бессменно пред бедой,
                             И если выйдешь сух нечаянно от Сциллы,
                             То у Харибды ждать увечья иль могилы.
                             Проселки — ад земной; но русский Бог велик!
                             Велик — уж нечего сказать — и наш ямщик.

                             Сентябрь 1841


                           ________________________________________________________________________